ь. - Он не удержался от тонкой, едва уловимой насмешки. - Их картины новее. Вам они, наверно, покажутся ярче, а потому больше понравятся. И они поехали в галерею Тейта. Но сэр Басси не сказал там ничего нового ни против искусства, ни за него. Он лишь заявил, что мистер Джон Огэстес [Огэстес, Джон (р. 1878) - английский художник; наиболее известен как портретист; многие его работы представлены в галерее Тейта] "большой нахал". Когда они выходили, он, казалось, что-то обдумывал и наконец высказался, - это, видимо, был созревший ответ на вопрос, который он задумал разрешить сегодня днем: - Не вижу я, чтобы эта самая живопись к чему-нибудь вела. Нет, не вижу. Никакое она не открытие и не спасение. Говорят, она вроде как выход из нашего проклятого мира. Так что ж, верно это? - Искусство придало смысл и радость существованию тысяч... несметному множеству людей, живущих тихой, созерцательной жизнью. - На то есть крикет, - возразил сэр Басси. Мистер Парэм не нашелся, что ответить. Минутами ему казалось, что день пропал зря. Он делал все, что мог, но он столкнулся с умом неразвитым, упрямым и неподатливым и чувствовал, что бессилен внушить ему правильное понятие об искусстве. Они молча стали рядом, озаренные лучами заходящего солнца, и ожидали, пока шофер сэра Басси заметит их и подаст машину. "Этому плутократу меня не понять, - думал мистер Парэм, - не понять ему целей истинной цивилизации, и не станет он финансировать мой журнал. Надо быть любезным и улыбаться, как подобает джентльмену, но напрасно я терял время и возлагал на него надежды". Однако в машине сэр Басси, против всяких ожиданий, стал горячо благодарить его, и мистер Парэм решил, что рано падать духом. - Что ж, - сказал сэр Басси,
