слушал молча, теперь тоже решил высказаться. - Вы совершенно правы, - сказал он. - Все эти наши правительства - как машины. С самого начала они были созданы для соперничества, для борьбы - и, как видно, не способны действовать ни в каком ином направлении. Они уготованы для войны и готовят войну. Это как охотничий инстинкт у балованной кошки. Сколько ее ни корми, она все равно ловит птиц. Уж так она устроена. И правительства так устроены. Пока вы их не уничтожите или не выведете из игры, они непременно будут воевать. Позвольте задать вам вопрос, сэр Уолтер: когда вы уезжали в Женеву, вы, вероятно, думали, что они будут держаться приличнее, чем оказалось? Много приличнее? - Да, - согласился сэр Уолтер. - Признаться, я пережил немало разочарований, особенно за последние три-четыре года. - Мы живем в нелепом мире, полном противоречий, - продолжал Кемелфорд. - Он как яйцо с небьющейся скорлупой или как свихнувшаяся гусеница, которая наполовину превратилась в крылатую бабочку, а наполовину осталась ползучим насекомым. Мы не можем избавиться от своих правительств. Мы растем только местами и не в ту сторону. Некоторые формы деятельности становятся международными, космополитическими. Например, банки, - он обернулся к Хэмпу. - Финансы после войны сделали огромные шаги в этом направлении, сэр, - отозвался Хэмп. - Огромные шаги, скажу, не преувеличивая. Да. Мы научились работать совместно. А до войны это нам и в голову не приходило. Однако не думайте, что мы, банкиры, воображаем, будто в наших силах остановить войну. Мы не так наивны. Не ждите этого от нас. Не слишком надейтесь на нас. Мы не в силах бороться с требованиями общества, и мы не можем бороться со злонамеренными политика
